Вернулся из командировки и увидел дочку с большим животом. Врачи в больнице не верили глазам

Когда Валерию позвонили и сообщили, что Олесе, его старшей сестры, больше нет в живых, он не сразу поверил. Мужчина недавно потерял супругу из-за фатальной ошибки врачей, поэтому принять то, что еще одного близкого человека не стало, было слишком сложно, почти нереально. — Нет, — ответил тогда Валерий врачу, который ему позвонил.

Вы ошибаетесь, Олеся, с ней всё хорошо. Однако ошибки не было. Олеся попала в аварию. Позже Валерий узнал удручающие подробности. В крови погибшей был найден алкоголь. В ту ночь она ехала от любовника, с которым поругалась. Женщина была пьяна и на взводе. Лил сильный дождь, а Олеся всё давила на педаль газа.

Полицейские прокомментировали, что если бы она добралась до дома живой, это было бы чудом. Однако чудес не бывает, это Валерий понял очень чётко за последний год. Единственным плюсом было то, что его сестрица никого не сбила по пути на тот свет. Мужчина в тот же вечер взял маленькую дочку Алиску, полетел в другой город, чтобы устроить похороны сестры. К несчастью, у Валерия в этом деле скопилось много опыта.

Сначала были родители, потом жена, теперь сестра. Отец и дочь расположились в квартире сестры, которая когда-то принадлежала их родителям. Здесь Валера и Олеся провели своё детство. В какой-то момент, вновь надевая чёрный костюм, мужчина подумал, что над их семьей висит проклятие, какой-то мистический злой рок.

Валерий тогда смотрел в свое отражение и думал, неужели я следующий? Однако он быстро отмел от себя подобные мысли. Нет уж, у него есть дочь, маленькая Алиса, свет его души. И если будет нужно, мужчина схлестнется в неравной битве даже со старухой в Хламидии с косой, лишь бы остаться рядом с ней как можно дольше.

Выйдя из комнаты, которую он временно занимался Алисой, мужчина двинулся к выходу. Однако остановился рядом с детской. Дверь в комнату была открыта. У зеркала стоял Димка, сын покойный, которому недавно исполнилось 15 лет. Нахмурив лоб, он пытался завязать галстук. Пальцы его дрожали, не слушались. «Чёрт!»

выдохнул мальчик, в какой-то момент бросая это гиблое дело. Он сдёрнул галстук с шеи, бросил на пол. Сам вцепился пальцами в каштановые волосы, такие же, какие были у мамы. Сердце Валерия снова сжалось. Он был крёстным отцом Димки, хотя из-за расстояния между семьями редко видел мальчика. Он отделывался звонками, да присылал денег по праздникам.

Мужчина прошёл в комнату, поднял галстук и подошёл к племяннику. «Давай я тебе помогу». Дима хотел был отмахнуться, но затем передумал. Он смиренно и молча подошёл к дяде. Валерий, пока завязывал аксессуар, пытался найти нужные слова. Однако он был моряком, капитаном судна, а не поэтом или психологом. Разговоры по душам давались ему с большим трудом, чем противостояние штормам.

Однако Дима начал первым. — Как вы справляетесь, — спросил мальчик, подняв взгляд на дядю, — вы же потеряли жену. Мужчина растерялся перед серьезным взглядом подростка. — Я… Наверное, я просто стал жить ради дочки, — признался Валерий. Дима кивнул, принимая его ответ, а затем тихо спросил, обращаясь к себе, а не к дяде.

И ради кого мне жить? Валерий снова не успел сказать и слово, а Дима продолжил. Она была неплохой матерью. Конечно, сумасбродной и не такой, как остальные. Ей проще было заказать пиццу, чем приготовить кашу. Она ненавидела родительские собрания, не интересовалась моими оценками, считая, что образование — это полная хрень.

Она часто влюблялась в кого-то, в итоге страдала и рыдала у меня на шее, словно подруга, а не мать. Я даже научился готовить суп от похмелья в десять лет. Но она меня любила, дядя Валера, клянусь, любила. Я её тоже любил, признался ребёнок, а голос сорвался и дрогнул. Валерий подался вперёд и крепко его обнял. — Димка, всё наладится.

Больно, да, но время лечит, — пообещал он. — Я тебя не оставлю, слышишь, один ты не будешь. — Теперь у тебя есть Алиска и я. После похорон о решении Валерия забрать с собой Диму и усыновить подростка узнали все, кто пришёл попрощаться с усопшей. Среди них были её подруги, коллеги, соседи. Олеся жила в старой квартире их родителей, поэтому знакомых у Валеры хватало.

Вот и тётя Оля, которая знала брату и сестру Голиковых с детства, внезапно попыталась отговорить мужчину от этой ошибки. «Не пари горячку», — заявила она, садясь рядом с ним за поминальный стол. «Ты сам, отец-одиночка, тебе мелкую нужно на ноги поднимать, родную. Куда еще одного на себя брать?» «А Димка что, неродной, что ли?», — изумился Валера.

Ольга цокнула, покачала головой. «Послушай, Валер, тебя же никто не осудит, поэтому не нужно этого героизма. Мальчика надо в приют определять. Вот тебе мой совет. Там с ним справятся. Мы ведь все знаем на самом деле, какой была его мать. Валерий поднял голову, тяжелым взглядом уставился на женщину. И какой же была Олеська? Оля угроз в его голосе не услышала.

Также она забыла про простую истину, что о мертвых либо хорошо говорят, либо молчат. Поэтому женщина, опрокинув в себя еще одну рюмочку на оливке да закусив бутербродиком, охотно начала рассказ. Она же у вас совсем непутевая была. Сколько крови у твоих родителей царство им небесное выпить успела. Вика же, мама твоя, часто ко мне на первый этаж бегала и все плакала, жаловалась, что с Олесей сладу нет.

Я тебе так скажу, мать твоя бы подольше прожила, если бы не твоя сестра, — заявила Ольга, покачав головой. Она с детства из дома убегала, пропадала неизвестно с кем. Связывалась даже с бандитами. Курила, пила еще со школы. Да и потом, от кого Димку родила, ты знаешь, никто не знает.

А какие у него гены при таком раскладе? Он же в мамку пойдет или в отца неизвестного. А тот наверняка либо на зоне, либо спился давно. — У Олеськи нормальных мужиков сроду не было. Ты уж прости, говорю, как есть, но я же добра тебе желаю. Не должен ты за чужие грехи отвечать и непутёвое чадо растить. Раздался треск.

Ольга ахнула, глядя на руку собеседника. Валерий тоже удивлённо посмотрел на собственную ладонь. Он с такой силой сжал рюмку из тонкого стекла, что-то отреснуло в пальцах бывалого моряка. Он стряхнул с ладони осколки и остатки невыпитого алкоголя. Затем обвёл взглядом притихший стол. «Дорогие гости, думаю, вам уже пора», — стыдил мужчина.

Перешёптываясь и оглядываясь на Валерия, все повставали, выходя из гостиной. Вскоре она опустела, и к задумчивому дяде подошёл племянник. «Дядя Валера, вы мне ничего не должны», — сказал Димка, который подслушал разговор. «Я сам справлюсь. Знаете, мамы часто не было дома. Я лет шести научился быть абсолютно самостоятельным.

Поэтому нет смысла вам со мной нянчиться. Да и что люди скажут? Вы меня здесь оставьте, только опеку оформите, пожалуйста, чтобы меня в детский дом не забрали, а дальше я сам». Валера моргнул, посмотрел на крестника изумленно. — Ты что такое говоришь, Димка? Не слушай никого, идиотов вокруг хватает. В жизни таких сплетников будет еще много.

Если на каждого внимания обращать, то своей жизнью пожить не успеешь, — покачал дядя головой. — Ты для меня не обуза, а часть семьи, слышишь? Дима неуверенно кивнул, отвел взгляд от крестного отца. Было видно, что мальчику сложно начинать новую жизнь. Валерий забрал ребёнка с собой в дом, где они жили вместе с Алисой. Он строил его сам для своей семьи по проекту Кристины, что была архитектором.

Кристина всегда мечтала жить в частном доме. Женщина частенько говорила, как представляет их жизнь, мол, будет у них два ребёнка — мальчик и девочка, а ещё собака и кот — это обязательно. Будут они жить в доме с чудесным благоухающим розарием и большим задним двором. Будут летними вечерами ужинать в беседке и обсуждать, как прошёл день.

Она мечтала вырастить прелестную принцессу из-за Алисы и смелого хорошего сына. Только вот жизнь распорядилась иначе. Кристины больше не было. За розами никто не ухаживал, поэтому они стали чахнуть. По углам красивой беседки пауки плели паутину, пользуясь тем, что там никого нет. Мангал Валерий давно не открывал. Всё изменилось, когда наступил июнь.

Дима уже полгода жил с новой семьёй. С Алиской они прекрасно ладили. Мальчик с удовольствием общался с младшей сестрой, гулял, играл с ней, даже помогал ей учить буквы и цифры. Алиса считала Димку братом, называл исключительно Митюшкой. Конечно, сам парень Валерия отцом не называл, но любил его искренне. В этот период Валерий перестал ходить в морские рейсы.

Он стал так называемым сухопутным моряком. Начальство пошло мужчине навстречу, позволяя ему приезжать на работу каждый день, а затем уезжать, чтобы заботиться о Мужчина был в новой команде, с которой нашёл общий язык, но тесных связей не завёл. Однако вопрос о том, что капитан должен вернуться к рейсам, стоял остро. В тот вечер мужчина пришёл домой в плохом настроении.

Один из капитанов их компании получил травму и загремел в больницу. Заменить его было некем, остальные были уже у берегов чужих стран. Поэтому выбор пал на Валерия. Мужчина размышлял, что ему предпринять. Не мог же он оставить Алиску на Диму, ведь они оба были детьми. Едва Валерий зашел на участок, как его обоняние уловило потрясающий аромат жареного на костре мяса.

Мужчина, который в этот день успел только позавтракать, почувствовал, как у него пошла слюна, словно у собаки Павлова. Мужчина пошел на аромат, который тянулся с заднего двора. Он опешил, заметив, что его сын и дочка накрывают стол в беседке. Сама беседка была украшена шарами и бумажной надписью «С днём рождения».

Алиса раскладывала салфетки, а Дима стоял у мангала. Он жарил стейки и овощи. Валерий даже заметил свою любимую кукурузу, которую дети терпеть не могли. Тут Алиса подняла взгляд от стола, увидев папу. «Митюшка!» — заверещала она, обзывая к брату, — «папа пришел». Дима повернулся и широко улыбнулся. «Сюрприз!

С днём рождения!» — закричали дети нестройным хором. Малышка побежала к отцу, протягивая руки вверх. Валерий схватил её на руки, растерялся. «Я совсем забыл, что у меня день рождения!» — пробрамотал он. Главное, чтобы об этом помнили близкие, глубокомысленно заметил Дима. Садитесь за стол, будем вам подарки вручать. Именинник в этот вечер с трудом сдерживал слезы.

Забота детей была ему безмерно приятна. Позже, когда усталая Алиска уснула на руках отца, а Димка начал убирать тарелки из-под торта, мужчина огляделся вокруг. Он словно впервые увидел цветы, что росли у дома. Валерий присмотрелся и позвал Димку. «А что с розами?», — спросил он. — Мне показалось, что они все погибли.

Дима тоже посмотрел на цветы и смущенно улыбнулся. «Я на разных работах был с детства», — признался он. Однажды желающим школьникам предложили ухаживать за цветами, за деревьями в городе и в парках. Всему обучали, платили неплохо, вот я и научился. Тут только два сорта роз в июне цветут, но остальные попозже тоже подтянутся.

Сердце Валерия сжалось, задрожало. Он крепче прижал спящую дочку и с благодарностью посмотрел на названного сына. «Спасибо, Дим», — сказал мужчина. Дмитрий лишь плечами пожал, мол, что такого, всего лишь цветы. Однако Валерий говорил спасибо не за это. Мужчина сидел в беседке, где уже не было пыли, пауков, старого хлама.

Его дочь не чувствовала себя одинокой без отца. Цветы его жены снова потянулись к солнцу. Валерий не верил, что всё это сделал один юный парень. — Я тебя спасти хотел, а в итоге ты нас спас, — подумал про себя Валерий. Спустя пару недель он признался Диме, что вынужден уйти в море. Дмитрий кивнул. — Ни о чем не переживайте, я об Алисе позабочусь.

Я няню найму, — сказал Валерий. — Она будет приезжать к вам готовить, смотреть за Алиской. Я не собираюсь тебя жизни лишать, Дим. — Делайте, как считаете нужным, — снова кивнул Дима. — Однако у меня с Алиской нет никаких проблем, тем более до школы еще два месяца. Можете с няней не спешить. На том все и решили. Валерий уехал в рейс на пять месяцев, но, как обычно бывает, путь затянулся.

Связи почти не было, поэтому мужчина переживал за своих детей, хотя и оставил их на попечение женщины с солидным кладом. Вернулся мужчина через полгода и был в шоке, когда прибыл домой. Валерий хотел сделать детям сюрприз. Однако, зайдя в дом, он услышал крик боли своей дочки. Бросив сумки с вещами и подарками, он ринулся в гостиную.

Алиса лежала на диване, корчилась от боли. Над ней хлопотала няня Зина Игоревна. «Папочка!» — ахнула Алиса, увидев отца. У девочки, что держалась за живот, даже не было сил обрадоваться. Она снова смурщилась, а лицо ее было мокрым. Мужчина бросился на колени перед диваном. — Алиса, родная, что случилось?

Он посмотрел на бледную няню. — Что с моей девочкой? Тут одеяло с малышки соскочило. Валерий побледнел, увидев большой живот. — Что это? — прохрепел он, не в силах отвести взгляд от живота ребенка. В это мгновение он понял, что Димки рядом не увидел. Мужчина посмотрел на Зинаиду, обезумевшим от ужаса взглядом. «Где Димка?

Что с Алисой?», — потребовал он ответа. «Я… я не знаю, что с девочкой», — прошептала она, зачем-то хватаясь за крест. «А Дима? Он в полиции». Сердце мужчины оборвалось. На ум лезли только самые страшные мысли, но он пытался, отчаянно старался гнать их от себя. «Как в тюрьме?», — эхом повторил Валерий, вконец запутавшись. Он положил ладонь на лоб дочке, которая затихла, когда боль ее отпустила.

Лишь тогда няня, собравшись с мыслями, все ему рассказала. Алисе стало плохо. Началось все месяц назад. У нее внезапно скрутило живот, ее рвало без остановки. Началось всё ночью, а я же здесь не ночую. Утром приехала, а Дима бледный, словно полотно. Рядом с Алисой стоят врачи.

Они детку на скорой увезли. Почему мне не позвонили? Сначала мы хотели вам сказать, но не дозвонились сразу. А потом Дима запретил. Он объяснил, что вы всё равно не вернётесь обратно раньше срока, но будете с ума сходить на борту корабля, потому что помочь оттуда не сможете. Пожалел он вас, на себя всё взял, призналась няня. А когда всё стало хуже, Дима пытался вам позвонить, но связи всё не было и не было.

Что с моим ребёнком, торопил мужчина няню. Так вот, врачи тогда сказали, что у неё это, как её, рефлюксная болезнь, велели диету соблюдать. Я готовила всё строго по ней. А уж как Димка следил за Алисой, на шаг не отходил. Ночью дежурил у кровати, всё боялся, что её начнёт тошнить, а когда он не спал, то всё читал справочники медицинские, потому что врачам не верил.

Сказал мне, что Алисе лучше не становится. Недавно живот увеличился, боль появилась. Ну вот, он и вызвал врачей снова, они опять руками развели. И когда Дима позвонил врачам в третий раз, тогда и началось всё это.

Он обвинял их в халатности, некомпетентности, стал требовать, чтобы они забрали Алису и провели анализы и обследования, проверили её, не помню уж, на что-то там с кишечником связанное. Они грубели в ответ, велели не умничать. Сказали, что у них вызова в тьма, а тут ещё ехать пришлось в частный дом за город. Сказали также, что Димку у них договориться, и они подадут жалобу в органы опеки, мол, что мальчонка несовершеннолетний с девочкой остался, а отец шляется где-то.

Дима тогда так покраснил, затрясся весь, я его таким не видела раньше, он же мальчик добрый, милый, а тут бросился на врача с кулаками, избил его сильно, словно вселился кто в него. Еле его оттащили. После этого медики вызвали полицию, Диму забрали в участок, угрожали тут по-всякому.

Тут Зинаида Игревна всхлипнула и залилась слезами, а Алисе резко хуже стало. Я ж теперь боюсь и врачам звонить, что же делается такое? От услышанного Валерий был просто в шоке. Однако сидеть сложа руки и переваривать новости у него времени не было. Мужчина схватил дочку и поехал в частную клинику.

Там он, принеся ребёнка на руках, потребовал помощи у врачей. Медики были шокированы состоянием девочки. Они начали проводить необходимую диагностику. Когда ребёнка обследовали, мужчина принялся звонить друзьям, тем, на кого мог положиться. К счастью, связи у капитана имелись. Он узнал, где держат Димку, и попросил вытащить подростка.

Вскоре к Валерию, что мерил шагами больничный коридор, словно тигр в клетке, вышел лечащий врач и хирург со страшными новостями. У Алисы непроходимость кишечника. Ей нужна срочная госпитализация и операция, пояснил врач. С ней всё будет хорошо, спросил испуганный отец. «Пока не могу вам ответить», — честно сказал врач. — «Случай сложный.

При таком недуге осложнения могут включать сепсис, ишемию кишечника, перфорацию кишечника. Однако мы надеемся на хороший исход. Ваша дочь в руках профессионалов». Дмитрий спрятал лицо в ладонях, силой потер его, словно надеялся проснуться от кошмара. Он невольно снова подумал про злой рок. Неужели он пропустил свою очередь, но настал черёд Алисы? Нет, такого просто не могло быть.

Вдруг моряк услышал топот ног, посмотрел в сторону звука, увидел испуганное лицо Димки. Парень был невероятно бледным. Глаза были так широко распахнуты, что занимали, казалось, всё лицо подростка. «Простите», — прошептал он, — «простите меня, пожалуйста, я должен был, я…» Валерий сгрёб крёстного сына в объятья, прижал к себе крепко, позволил заплакать.

Он в слёз не стыдился, как и Димка, который стал нервно всхлипывать, обмякнув в руках названного отца. «Ты молодец, парень!», — просипел Валерий, немного успокоившись. «Спасибо, что так заботишься об Алиске! Ты ни в чём не виноват, даже не смей думать об этом, ясно?» Димка, утеряв лицо рукавом толстовки, неуверенно кивнул.

Они сидели рядом на неудобных жёстких стульях. Сидели долго, но сколько не знали. Может, час, может, три, а может, и сутки прошли. И вот к ним вышел врач. Валера и Дима резко вскочили на ноги, глядя на хирурга с испугом и надеждой. Мужчина улыбнулся и кивнул. «Всё будет хорошо. Вовремя вы дочку привезли, слава богу.

Конечно, нам ещё предстоит поставить её на ноги, но худшее позади. Скоро забудете, как страшный сон. Валерия и Дима снова обнялись, снова рыдали, но уже от счастья. Хирург же, довольно глядя на них, неожиданно встрепенулся, кое-что вспомнив. «Мы тут что поняли, пока ребёнка обследовали», — произнёс он озадаченно. У неё в книжке диагноз был неправильный, однако лечение подобрали верное.

Поэтому и был возможен такой исход операции, ведь болезнь не запустили. Как так вышло? Дима переступил с ноги на ногу и неуверенно посмотрел на врача. — Алисе становилось хуже, а врачи не помогали, — признался он. — Я стал сам искать причину и пытался ей помочь. Конечно, я не хотел ей навредить, действовал с оглядкой, всё проверял. Но я Я просто не мог сидеть сложа руки, понимаете? Хирург задумался, затем медленно кивнул.

Он постучал мальчику по плечу, одобряя его действия. «Конечно, лучше бы ты её сразу к нам притащил, мы бы не отказали в помощи. Всё-таки ты не специалист, всякое могло случиться. Однако бездействие гораздо хуже в вашем случае. Ты смелый юноша и, возможно, будущий врач.

Задатки я в тебе точно вижу. О чём Дмитрий умолчал, так о том, что он уже обвивал пороги клиник. Однако, когда он приехал в больницу в надежде получить консультацию или записать Алису, его отправили домой. Сказали, что он ей не опекун и вообще никто. Стали задавать странные вопросы, а некоторые, особо мерзкие медсёстры, поинтересовались, не он ли виновник большого живота у ребёнка.

Мальчик боялся, что у его семьи будут проблемы, если он продолжит привлекать к себе внимание. Совсем отчаялся, решил сделать хоть что-то. Поэтому Дима начал изучать Талмуды по медицине. В итоге Алису вылечили. Врачей, что не хотели везти ребёнка в больницу, ссылаясь на выдуманный диагноз, отправили на скамью подсудимых.

Валерий прощать людей, что так поступили с его детьми, не собирался. А вот семья Валеры зажила в мире согласии. С той поры прошло 13 лет. У Димы уже была своя семья. Его дети называли Валерия дедушкой. Как и говорил хирург, из Димы получился прекрасный врач. Такой, который не совершал чудовищных ошибок и не отказывал людям в помощи.

А ещё из него вышел замечательный сын, отец, муж и самый лучший в мире брат. Алиса же училась на архитекторов институте. Она горела своей профессией, поэтому семью заводить не спешила. Она всё больше любила путешествовать по миру, наслаждаясь жизнью. Девочка была вся в маму.

Неизменным осталась главное. Семья всё так же собиралась в беседке на заднем дворе, только гораздо большим составом. Здесь же развелись кот и собака, которых Валерию подарили любимые дети. Новую жену капитан так и не нашёл, он любил один раз и на всю жизнь. Однако одиноким он себя никогда не чувствовал. Порой мужчина смотрел в небо и надеялся, что его любовь видит, как красиво растут её розы.

Как в саду смеются их дети, мальчик и девочка, как играют с бабочками собака и кота, которых она мечтала. Он надеялся, что она видит, как они счастливы, и улыбается.