Официантка, обслуживая богача с девочкой, заметила на руках ребёнка обширные синяки

— Привет, Нинок! Как молодость? — обратился к ней шеф-повар.

Нина поморщилась, словно у неё заболел зуб. Шеф был хорош во многом, но его манера общения выводила её из себя. Да и других официанток тоже.

Нина трудилась в этом ресторане уже больше года. Её всё устраивало: она зарабатывала в несколько раз больше, чем когда работала на фабрике. Сейчас даже присматривала подержанный автомобиль: с машиной на работу ездить удобнее, да и к деду в деревню чаще удастся наведываться.

— Фёдор Маркович, сколько раз просила вас не называть меня «Нинок». Как только слышу это, сразу водкой запить хочется, — ответила она.

Фёдор Маркович раскатисто засмеялся, и от его смеха звенела вся посуда в ресторане.

— Если кажется, креститься надо, — отшутился он. — Не понимаю, что вас в «Нинок» не устраивает, классика же!

Нина махнула рукой и пошла переодеваться. Спорить не имело смысла — почти каждая смена начиналась именно так.

Девчонки уже были в униформе. До открытия оставалось 20 минут, и все занимались болтовнёй.

— Нин, привет! Когда уже машину купишь, а то всегда последней приходишь?

— Я-то прихожу вовремя, — улыбнулась Нина. — А это вам заняться нечем, вот и торчите тут с восьми.

— Ну не говори. Надеемся, что случайно к нам богатенький клиент заглянет, — вздохнула одна из официанток. — Давно не было таких.

Нина рассмеялась:

— Оль, кому-кому, а тебе грех жаловаться. С твоей ангельской внешностью чаевых всегда больше.

Оля потянулась и ответила:

— Не спорю, на масло хватает. Но хочется чего-то необычного: как в фильмах, чтобы клиент влюбился и увёз меня на Карибы.

Все рассмеялись.

— Кто о чём, а Оля о любви за деньги, — пошутил кто-то.

Ольга обиделась:

— Тоже мне, святоши! Все о таком мечтают, мужики в том числе, просто я не молчу.

Помещение снова зазвенело от смеха, и теперь Оля смеялась вместе со всеми. В этот момент в дверь заглянул шеф-повар:

— Что это за сборище? Ресторан открыт целую минуту, а официанток в зале нет!

Оля подмигнула девчонкам:

— А ведь правда, народа-то, народа! За каждым столиком уже по три человека.

Фёдор Маркович переждал новый приступ смеха.

— Ох, договоришься, — строго сказал он.

— Если я когда-нибудь стану моделью, знайте, это всё ваше влияние! — гордо прошла мимо него Оля.

— Олька, язык у тебя без костей, — пошутил он.

Нина, проходя мимо шефа, спрятав улыбку, спросила:

— Фёдор Маркович, а у вас что — язык с костями?

Все официантки со смехом разошлись по залу. На утреннюю активность никто особо не рассчитывал: клиенты обычно появлялись после обеденного времени.

Нина присела у окна и задумалась. Жизнь устроена странно: она ведь училась, получила диплом и могла работать с детьми, быть детским психологом. Пробовала устроиться в одно место, в другое, но везде требовался опыт, которого не было.

В детский сад её бы взяли с руками и ногами, но зарплата такая, что стыдно столько предлагать той, кто 5 лет на учёбу потратила. Пошла на фабрику, отработала год, но ушла — хоть платили немного больше, но изматывала работа. А люди годами на заводах трудятся. Это работа для робота с одним заданным навечно алгоритмом, не для человека.

Тут она заметила, как к их заведению подъехала большая дорогая машина.

Наконец-то среди утреннего покоя кафе появился долгожданный клиент, явно обеспеченный. Официантки замерли, ожидая своей очереди за столиками, закреплёнными за каждой официанткой.

Клиент был с маленькой девочкой лет семи и сел на место у окна, выбрав его под присмотром администратора.

Улыбка мелькнула на лице Нины: повезло ей. Хотя, кто знает, может, этот посетитель окажется совсем небогатым на чаевые. Взяв меню, она поспешила к выбранному столику. Мужчина, отодвинув меню, сказал:

— Кофе покрепче мне, а для ребёнка… Что у вас есть детского, принесите. И побыстрее кофе, пожалуйста.

Нина быстро отправилась к Фёдору, поскольку детское меню было обширным, и нужно было поторопиться. Девочка выглядела немного напуганной и грустной. Вернувшись через несколько минут, Нина поставила перед гостем кофе, а перед малышкой сок.

— Придётся слегка подождать, пока повар готовит угощение. Ты же подождёшь? — спросила Нина девочку, и та кивнула.

Она потянулась за соком, рукав кофты поднялся, и Нина заметила на детской руке обширные синяки, словно её держали в наручниках или грубо хватали за запястья. Потрясённая, она быстро вернулась на кухню.

— Фёдор Маркович, срочно нужна полиция, — заявила она.

Шеф-повар, скептически покрутив пальцем у виска, заметил:

— Нина, тебе не кажется, что это чепуха?

— Откуда такие синячищи у ребёнка? Что-то здесь не так!

Фёдор Маркович осторожно выглянул в зал. Мужчина спокойно пил кофе, не обращая внимания на девочку. Они не разговаривали, будто и не знали друг друга. Шеф, сам дед троих внуков, всегда относился к детям с вниманием.

— Что же делать? — заговорили официантки, собравшись на кухне.

— Вызов полиции может плохо сказаться на ресторанном бизнесе, — высказалась Ольга.

— А разве безопасность ребёнка не важнее? — отрезала Нина.

— Да ладно, я не говорю не вызывать, — пояснила Оля. — Просто прежде, чем делать выводы, нужно разобраться.

После коротких обсуждений решение было принято. Нина с улыбкой принесла девочке картофель фри и салат, обещая блины через пять минут.

— Любишь блины? — спросила она, и малышка неуверенно кивнула.

Нина знала, что должна задержать их подольше, пока полиция не прибудет. К удивлению, полиция приехала как раз к тому моменту, когда фри ещё не закончился, но блины не были поданы. Детективы, переговорив с Ниной, вошли в зал.

Нина и коллеги поглядывали из-за двери. Полицейские общались с мужчиной, проверили документы, задали девочке несколько вопросов и вернулись к Нине:

— Всё в порядке. Эти синяки — результат проблем из прошлого. Семейные неурядицы. Наши коллеги взяли дело под контроль.

Нина почувствовала, как её лицо заливается краской. «Что теперь делать, как извиниться», — думала она. Ольга предложила:

— Хочешь, я схожу?

Но Нина отрицательно покачала головой:

— Нет, надо самой извиниться.

Она подошла к столику:

— Простите, пожалуйста. Я вас в неловкое положение поставила.

Мужчина посмотрел на неё с лёгкой усмешкой.

— Вам не нужно извиняться, — сказал мужчина, когда Нина села рядом. — Вы поступили абсолютно правильно. Если бы все были такими, как вы, Маша не оказалась бы в такой ситуации. Она моя дочь. После развода с женой три года назад она забрала её, и чтобы видеться с дочерью, я должен был платить немаленькие деньги. Я платил, чтобы у Маши всё было хорошо. Но вскоре её мать требовала всё больше денег, и я отказал. Тогда она уехала, не оставив адреса. Год заняли поиски, и когда приехал, нашёл жену с новым сожителем. Маша жила в ужасных условиях — избитой и запертой в чулане. Раньше она была такой весёлой и активной, теперь же молчит и только плачет. Нам предстоит путь в пятьсот километров домой, а потом, видимо, лечение у психолога.

Нина посмотрела на Машу и спросила:

— А ты любишь кормить уточек?

Девочка сначала пожала плечами, но потом тихо ответила:

— Да.

— Хочешь прямо сейчас пойти покормить? Здесь, с другой стороны ресторана, их много.

Маша неуверенно взглянула на отца и кивнула.

— Папа, а можно и тебе с нами? — спросила она.

Нина протянула ей руку, ладонью вверх. Девочка помедлила, но в конце концов дала свою. Они вышли через чёрный ход на улицу, где рядом был маленький водоём. Несмотря на небольшой размер, уток там было много, и они всегда бурно реагировали на людей, надеясь выпросить еду.

Нина взяла мешочек с хлебом и дала Маше. Девочка, уже улыбаясь, наблюдала, как две утки спорят из-за кусочка хлеба, который в итоге третья хитроумно стащила.

— У вас явно талант, — заметил отец, — за три дня не удавалось заставить её улыбнуться.

Нина ответила, не оборачиваясь:

— У меня диплом психолога, но опыта, к сожалению, нет. Если хотите мой совет, не водите её по врачам — это может только усугубить ситуацию. Ей нужно время, чтобы поверить, что она в безопасности и вы её защитите. Тогда она вновь станет радостным ребёнком.

Он взглянул на неё с удивлением.

— Почему же психолог работает официанткой?

— Зарабатываю, — улыбнулась Нина.

Она повернулась к Маше:

— Ну что, всех накормила? Пойдём, наши блинчики готовы.

Когда они закончили завтрак, мужчина оставил щедрые чаевые, почти втрое больше стоимости блюд.

— Знаете, Нина, мы решили с Машей остаться здесь на пару дней. Не хотите показать нам город? может, вечером погуляем?

Она улыбнулась:

— Конечно, без проблем. Заканчиваю в шесть, можем встретиться.

После он вложил руки в карманы, на лице довольная улыбка.

Оля наблюдала за ними и прокомментировала:

— Нина, этот мужик тебя клеит!

— Оль, хватит, — ответила Нина. — Он не пригласил меня замуж, просто хочет провести время, потому что я нашла общий язык с Машей.

Ольга усмехнулась:

— Необычно всё это, что-то подсказывает, что не закончится это просто так.

***

В течение двух дней они проводили время вместе, гуляли, обедали, были на аттракционах. Маша буквально ожила. Во время катания на карусели девочка заявила, что теперь может кататься одна, главное, чтобы они были рядом.

— Вы замечательный человек, Нина, — сказал мужчина.

Она немного смутилась.

— Да перестаньте. Жаль, что мы живём в разных городах. Думаю, могли бы стать хорошими друзьями. — Нина грустно улыбнулась, не решаясь признаться Алексею, что думала о том же.

***

— Ну вот, Оль, твои предсказания не сбылись.

Прошло уже две недели с тех пор, как Алексей и Маша уехали. Фёдор Маркович с грустью поглядел на Нину — она с того времени ходила словно привидение. Оля вздохнула, выглянула в зал и вдруг вскрикнула с широко раскрытыми глазами:

— Ничего себе! Никогда не ошибаюсь, чуйка! Нинка, у тебя клиенты!

У Нины кольнуло сердце. Взяв меню, она вышла в зал. За знакомым столиком у окна сидели Алексей и Маша, улыбаясь. Нина подошла, молча стояла, пока Алексей не сказал тихо:

— Знаете, Нина, мы поняли, что не можем жить без ваших блинов, уток и вас. Побудете с нами неделю? Пока неделю?

Нина, чуть улыбнувшись, спросила:

— С какой начинкой будем заказывать блины? — потом опустила блокнот и добавила, немного растерявшись: — А у меня как раз отпуск начинается с завтрашнего дня.

Маша протянула ей ручку, ладошкой вверх:

— Пока блинчики сделают, пойдём кормить уток. Мы с папой много чего для них купили.

Нина с трудом сдерживала слёзы.

— Конечно, моя хорошая, пойдём.

И больше они не расставались. Через год Маша гордо возила коляску с новорождённым Ваней